Вавилон - 17 [Вавилон - 17. Нова. Падение башен] - Сэмюэль Дилэни

— Я думала, вы упомянете еще один, как я понимаю, очевидный фактор сегодняшней ситуации, — сказала герцогиня. — Доктор Катэм, вы помните инцидент, который привел к войне три года назад?

— Да. Младший брат короля, принц Лит, был похищен. Это, вероятно, сделала какая-то группа из первых недовольных. Неды никогда не были так сильны, как сейчас. Они и раздувают смуту. Кое-кто думает, что они связаны с врагом. И никто, как я слышал, не ходит через Адский Котел после наступления темноты.

— Котел никогда не принадлежал к благополучным городским районам, — сказала Петра. — Ну, профессор Катэм, теперь я расскажу свою версию истории Торомона. Она гораздо короче вашей и куда более невероятна. Но она реальна. Торомон получил доступ к передаче материи по широкой шкале три года назад. Но по крайней мере две другие расы в нашей галактике пользовались ею миллионы лет, в частности, для межзвездных путешествий. Эти расы состояли не из индивидуумов, а являлись коллективным разумом. Их метод межзвездных путешествий скорее психический, чем физический. Одна раса, похоже, занимается аморальным экспериментом, другая, более древняя раса, благожелательна и представляет собой три центра разума, которые, кажется, контролируют и уравновешивают друг друга. Мы зовем их Тройным Существом.

Вы говорили об уникальном сочетании изолированности и развития Торомона. Экспериментатор, которого мы называем Лордом Пламени, тоже знал об уникальности Торомона и начал извне воздействовать на него, чтобы продлить его изолированность как можно дольше. Вы хотели знать, кто научил мятежников запустить реакторы, кто сделал их невосприимчивыми к радиации? Лорд Пламени.

Три года назад я, Джон и Эркор находились в контакте с Тройным Существом. С их помощью мы уничтожили агентов Лорда Пламени, но сделали это слишком поздно, чтобы предотвратить главный взрыв. Сейчас Лорд Пламени вернулся снова. Что будет результатом его пришествия на этот раз, мы не знаем. Похищение принца Лита дело наших рук. Последние три года он жил на материке у лесных стражей и был в полной безопасности. Мы надеемся, что в конце концов эта безумная война закончится, и тогда принц Лит вернется и, может быть, спасет то, что останется от Торомона… если что-нибудь останется. Пока он находился во дворце рядом с матерью и братом, его жизнь и рассудок были в опасности. Вот и все, что нам удалось сделать.

— Так. И вы можете доказать все это? И вообще, зачем вы мне рассказали об этом?

— Потому что нам нужен человек с широкими историческими познаниями, мы нуждаемся в его советах. Тройное Существо будет по-прежнему помогать нам, но так, чтобы не нанести вреда нашей культуре. Первый совет, который нам нужен, — это что делать с двумя молодыми людьми, которые участвовали в первой нашей операции. Юноша Тил бежал из маленькой рыбачьей деревушки на материке в Торон. Девушка — акробатка. Они очень помогли нам тогда, но теперь в них нет нужды, да и стыдно держать их так долго вне общества. Однако у них громадная информация, которая может стать опасной, прежде всего для них самих. Есть и еще одна проблема. — Она повернулась к Эркору: — Приведи их, пожалуйста, сюда.

Эркор вышел и вернулся с юношей лет семнадцати с темной кожей и глазами цвета моря. За ним шла девушка примерно на год старше и на дюйм выше. Она была такая же загорелая, как и юноша, но волосы ее походили на отбеленный шелк. Обоих, конечно, поразил вид Катэма, но они промолчали.

— Проблема вот в чем, — сказала герцогиня и нажала кнопку на подлокотнике кресла. Освещение комнаты померкло.

Рольф Катэм дернулся в кресле; он сидел в комнате… с пятью пустыми, но одушевленными костюмами; женское платье сидело в кресле герцогини, два мужских костюма стояли рядом с ним, а скудная одежда двух младших парила в дверях. Но, хотя свет был тусклым, все-таки было хорошо видно, что тела, одетые ранее в эту одежду, исчезли.

Голос герцогини продолжал:

— Начиная с того времени, как мы включились в эту борьбу, Тройное Существо сделало нас невосприимчивыми к радиации, перестроив нашу кристаллизационную матрицу. Побочный эффект этого выразился в том, что коэффициент рефракции наших тел сделал нырок носом, то есть при слабом освещении мы исчезаем… — Свет зажегся в полную силу, и все пятеро снова оказались на своих прежних местах. — Теперь вы видите, в чем состоит проблема. Кстати, эта демонстрация — наше единственное неопровержимое доказательство.

— Я поражен, — сказал Катэм, — и с трудом верю вам, поскольку все это может быть и розыгрышем. Но я готов принять это как теоретическую проблему. Вы хотите знать, что делать с ребятами? Спрысните их пигментирующей жизненной пеной, которую Медицинский центр разработал для меня, однако я не настолько суетен, чтобы воспользоваться ею. Верните их миру, и пусть они занимаются своими делами. А вы трое — сконцентрируйтесь на Лорде Пламени. — Катэм встал. — Вы можете снова встретиться со мной в университете. Должен сказать, что все это очень любопытно, но всерьез я не допускаю, что тут нечто большее, чем психологическая фантазия. — Он улыбнулся своей трехчетвертной улыбкой. — А это, Ваша Светлость, вам не к лицу, тем более при вашем необыкновенно живом воображении.

Но я готов давать вам советы, насколько это будет в моих силах. Пока я здесь, подумайте вот над чем. Вы сказали, что похищение принца Лита организовали вы. Правительство в конце концов решило, что это сделали неды. Скорее всего, они замешаны и в смерти Черджила… если он умер. Вы с вашими фантазиями, возможно, считаете себя виновными и в этом? — Катэм открыл дверь, кажется, удивился, что она не заперта, и вышел.

Эркор, Джон и герцогиня переглянулись.

— Итак, — сказал Эркор, — он согласился давать нам советы, но он нам не верит.

— Это лучше, чем ничего, — сказал Джон.

— Эркор, узнай, есть ли жизненная пена, и достань немного как можно скорее, — сказала герцогиня.

Глава 2

Пятнадцать медяков по сотой части деньги были разложены квадратом без одного угла на перевернутом картонном ящике. Волосатый кулак ударил по ящику, монеты подпрыгнули, и три человека, стоявшие вокруг на коленях, повалились назад.

— В чем дело? — спросил один, с курчавыми черными волосами.

— Эй! Смотрите на меня! — Ухмылка прорезала широкое лицо нарушившего игру. Приземистый, с бочкообразной грудью, без шеи, с волосами и бровями цвета нечесаной пеньки, он откинул голову и захохотал, повторяя: — Смотрите на меня!

— Слушай, оставь, — жалобно попросил зеленоглазый веснушчатый парнишка, которого называли Креветкой. — Приставал бы к кому-нибудь своего размера!